ХАЛУККА́ (חֲלֻקָּה), денежные отчисления евреев диаспоры в пользу евреев Эрец-Исраэль; в более широком значении (особенно с конца 18 в.) — организованная система материальной поддержки общинами диаспоры малоимущих евреев, живущих в Эрец-Исраэль по религиозным мотивам. О такой помощи не раз упоминается в период Мишны и Талмуда. Посланцы Эрец-Исраэль отправлялись в другие страны для сбора пожертвований на нужды изучающих Тору. В средние века и особенно в последующие столетия халукка получила широкое распространение во всем еврейском мире. Идея халукки основана на убеждении, что Эрец-Исраэль — религиозно-национальный центр еврейского народа, а еврейское население страны (см. Ишув) представляет весь народ и выступает в особой роли стража святынь Святой земли и потому заслуживает поддержки со стороны всего еврейского народа. Евреи диаспоры — как целые общины, так и каждый их член — чувствовали себя обязанными оказывать помощь ишуву и рассматривали эту помощь как акт солидарности с ним.
В 16 в. в еврейских центрах был введен организованный сбор средств на халукку. Одним из наиболее распространенных методов сбора денег были «кружки Меира Ба‘ал-ха-Неса» (см. Меир). Общины побуждали своих членов выполнять свой долг и жертвовать на ишув. Общинные органы Польши, Литвы, Моравии и других земель включали в свои такканот особые параграфы относительно фондов халукки, порядка их сбора и даже назначали специальных чиновников, ответственных за халукку. Пожертвования обычно переводились в Эрец-Исраэль через города и порты, которые были торговыми центрами и поддерживали связь со странами Востока. С начала 17 в. таким центром была Венеция, а затем — также Ливорно и Амстердам; однако наиболее важным центром, через который собранные в Европе фонды шли в Эрец-Исраэль, стал Стамбул, раввины которого активно участвовали в сборе средств. В 1-й четверти 18 в. община Стамбула взяла на себя задачу улучшить материальное положение еврейской общины Иерусалима и попыталась освободить ее от тяжкого долгового бремени. С этой целью был введен особый налог, а расходы иерусалимской общины контролировались главами стамбульского еврейства.
С начала 19 в. особую роль в сборе фондов халукки среди еврейства России стала играть Вильна (см. Вильнюс). В 1823 г. Вильна получила исключительное право на сбор всех пожертвований на халукку в России и их распределение. Другим важным центром в этот период был Амстердам, где назначались сборщики пожертвований во всех крупных еврейских центрах Западной Европы и куда стекались собранные фонды. Собранные средства распределялись между общинами Эрец-Исраэль в соответствии с установленной шкалой и с согласия глав ишува. Другими центрами сбора халукки были Франкфурт-на-Майне, Вена, Прага, Пресбург (Братислава) и др. Более эффективному сбору средств способствовали эмиссары (Посланцы Эрец-Исраэль), прибывавшие в общины диаспоры и рассказами о трудностях существования там побуждавшие общины более щедро жертвовать деньги на нужды ишува. Посылка эмиссаров во все уголки еврейского мира была древней практикой и играла важную роль в укреплении связей между евреями диаспоры и ишувом. С начала 17 в. в европейских общинах стали раздаваться протесты против этой практики, требовавшей особых расходов. Однако главы ишува настаивали на ее сохранении, указывая, что она способствует сохранению живой связи между Эрец-Исраэль и диаспорой. Эмиссары продолжали прибывать в Европу и в восточные общины, однако руководители амстердамской общины заняли жесткую позицию и в 1824 г. положили конец посылке эмиссаров в Западную Европу. Главы ишува были вынуждены согласиться с этим решением, однако пытались обойти его, время от времени направляя в Западную Европу эмиссаров с особыми поручениями.
Первоначально фонды халукки предназначались для ученых (хахамим) и всех нуждающихся без различия места их происхождения. Однако со временем, в особенности в последней трети 18 в., наметилась тенденция передавать собранные средства лишь определенной части ишува. Эта тенденция, первоначально связанная с появлением новой ашкеназской общины (см. Ашкеназы) в Эрец-Исраэль, стала характерной для распределения последующей халукки. Первые хасиды (см. Хасидизм), поселившиеся в Эрец-Исраэль в последней четверти 18 в., получали постоянную помощь от своих общин в диаспоре. Подобным образом члены другой ашкеназской общины — прушим, — последователи Виленского Гаона (см. Элияху бен Шломо Залман), прибывшие в страну в 1808–10 гг. (поселившиеся в Иерусалиме в 1812 г.), получали помощь от восточноевропейских общин митнагдим. Поскольку ашкеназы составляли незначительное меньшинство ишува, а собранные в диаспоре фонды в соответствии с многовековой традицией передавались сефардской общине (см. Сефарды), ашкеназская община потребовала, чтобы поступления из Восточной Европы шли исключительно на ее нужды. Когда ашкеназская община значительно увеличилась, она потребовала для себя также часть из средств, собранных в общинах всей Европы. После 1820-х гг. эти требования были приняты, и начиная с этого времени была достигнута договоренность относительно раздела халукки между двумя общинами.
До 1830-х гг. ашкеназская община делилась на хасидов и прушим, однако в конце этого десятилетия началось ее деление на группы по месту происхождения (см. Колелы). Начало делению на колелы было положено прибывшими в Эрец-Исраэль в 1830-х гг. выходцами из Нидерландов и Германии, сформировавшими колел Ход (ивритская аббревиатура Холланд ве-Дойчланд). Образование колелов было обусловлено экономическими факторами, в первую очередь, стремлением переселенцев сохранить за собой фонды халукки, собранные в странах их происхождения.
Среди сефардов деление на колелы практически отсутствовало, поскольку, будучи интегральной частью экономической жизни страны, они зависели от халукки гораздо меньше, чем ашкеназы. Тем не менее, и в сефардской общине некоторые этнические группы, в основном, восточных евреев чувствовали себя ущемленными, из-за этого грузинские и североафриканские евреи отделились от общей сефардской общины. К концу 19 в. сложились колелы выходцев из Северной Африки, Йемена, Халеба (Алеппо), Ирана, Ирака, Грузии, Бухары, Афганистана и Дагестана. Число ашкеназских колелов превысило 30.
Распределение халукки было различно у сефардов и ашкеназов. У сефардов деньги халукки шли на поддержку ученых, согласно принципу: цель халукки — помощь тем, кто изучает Тору. Сефардская община выделяла часть денег халукки также на общинные расходы. У ашкеназов, которые, в отличие от сефардов, полностью зависели от халукки, деньги распределялись на подушной основе, причем ученые получали дополнительную поддержку, сумма которой зависела от их статуса. Суммы халукки были различны в различных колелах в зависимости от величины поступлений и численности колела. Так, например, в 1913 г. халукка в венгерском колеле составляла 100 франков в год на человека, в то время как халукка колела Ход достигала 360 франков на супружескую чету и 80 франков на ребенка. В целом, однако, фонды халукки были недостаточны для обеспечения нужд ее получателей и, поскольку возможности заработка в Иерусалиме были крайне ограниченными, большинство получателей халукки жили в бедности, а колелы были обременены долгами. Поэтому внутри колелов и между колелами существовали постоянные трения, а руководство подвергалось нападкам членов колелов. В 1866 г. по инициативе Ш. Саланта было создано объединение ашкеназских колелов Кнесет-Исраэль, Ва‘ад ха-Клали (Генеральный комитет), который наряду с прочими обязанностями ведал распределением халукки между теми, кто не принадлежал ни к одному из колелов.
Халукка была важным фактором в существовании и развитии ишува в Эрец-Исраэль. Роль халукки особенно возросла в 19 в., когда переселение евреев в Эрец-Исраэль приняло значительные размеры. Поскольку страна была экономически неразвита и находилась под управлением коррумпированного турецкого чиновничества, ишув не мог бы существовать без помощи евреев диаспоры (другие немусульманские общины страны также получали помощь от единоверцев из-за рубежа).
С середины 18 в. в Западной Европе началась усиленная критика образа жизни ишува. В 19 в. среди прочих критиковал халукку историк Г. Грец. Принципиальным возражением против халукки было то, что собранные деньги распределяются также и среди тех, кто не являются ни учеными, ни бедняками. Критика халукки стала особенно острой с началом движения Хиббат Цион (см. Ховевей Цион), стремившегося к созданию в Эрец-Исраэль общества, основанного на собственном труде. Главы колелов отвергали эту критику и объясняли необходимость халукки в существующих социально-экономических условиях. Они также указывали на роль халукки в поддержании ишува, в абсорбции иммигрантов и в создании новых еврейских городских кварталов. Недостатки халукки были очевидны и самим членам ишува. Общественная дискуссия по вопросу халукки стала одной из основных тем в еврейской периодической печати в Эрец-Исраэль и в диаспоре. Отрицательное отношение к халукке Ховевей Цион было воспринято и сионистской идеологией (см. Сионизм). С развитием нового ишува роль халукки стала уменьшаться и после Первой мировой войны ограничилась старым ишувом. С течением времени и в этих кругах халукка потеряла свое былое значение, а колелы превратились в филантропические общества, чьи фонды основаны на доходах с принадлежащего им имущества и пожертвованиях.
